
The Best Offer/Лучшее предложение — отличный пример умного и яркого триллера, ставшего в последние годы, к сожалению, редкостью. Не лишенный недостатков [особенно — в части несколько предсказуемого сюжета], тем не менее, новый фильм Торнаторе вполне способен увлечь зрителя красивым кадром и, главное, процессом трансформации главного героя Вирджила Олдмена, прекрасно сыгранного Джеффри Рашем, из конченого циника в не менее конченого влюбленного.
Под аккомпанемент прекрасной музыки Эннио Морриконе [с которым Торнаторе работал в том числе и над божественной Маленой] стареющий аукционист, социофоб, циник и просто прекрасный человек, ненавидящий все живое, Вирджил, под конец своей карьеры сталкивается с тем, что обычно принято называть бесом в ребро. Впрочем, в отношении героя Джеффри Раша, справедлива, скорее, несколько иная история: никогда в течение своей долгой жизни не знавший и не узнавший толком женщину, он сталкивается в конце концов с молодой девушкой Клэр, которая с виду необычайно похожа на него и ведет образ жизни под диктат того, что медики называют агорафобией [боязнь открытых дверей, открытого пространства].
Вирджил, до этого увлеченный и живший лишь своей огромной коллекцией произведений искусства — по большей части гениальными портретами женщин, неожиданно для себя обнаруживает способность видеть прекрасное в живом. Оглушенный и ослепнувший от нового и совершенно непонятного ему чувства, герой Раша полностью погружается в исследование своей новой страсти к загадочной и мистической девушке, которая в итоге приводит к весьма печальным последствиям.
Эти печальные последствия, тем не менее, не столь очевидны, если абстрагироваться от лежащей на поверхности истории в духе «11 друзей оушена«. Торнаторе совершенно прозрачным образом заигрывает с глупым пессимистом, вдоволь дав тому поводов взгрустнуть. В то же самое время сумасшедший оптимист увидит в фильме не только намек на своеобразный хэппиэнд, но также заметит и тот факт, что режиссер фильма сделал своему главному герою лучшее предложение, от которого тот не смог отказаться: возможность под конец никчемной жизни, полной пыли и напыщенных картинных багетов, испытать настоящее чувство, даже на один процент не сравнимое с удовольствием от владения подлинниками знаменитых художников. Испытать — и непременно охуеть от испытанного.