Чем ещё заниматься в самолётах, если не смотреть фильмы, которые никогда не посмотришь на земле? Русские ответят — бухать. Но я, к счастью, ни разу не русский турист, поэтому решил культурно обогатиться и посмотреть во время пятичасового перелёта нашумевший блокбастер «Защитники», снятый где-то в Москве в этом году.

В общем, такая история. Я видел некоторое дерьмо [я посмотрел и даже получил удовольствие от всей трилогии про человеческую многоножку и посмотрел «свадебную вазу», например]. Поэтому перспектива прикоснуться к прекрасному меня совершенно не страшила. Но рядом сидел попутчик. Обычный такой мужичок средних лет, чуть суховатый. Он пытался уснуть, но его глаз зацепился за картинку на моём экране. Вижу — наблюдает за происходящим в «Защитниках».

Происходящее, кстати, можно было бы описать только двумя словами — кромешный пиздец. Но, как я уже упомянул выше, лично меня это совершенно не выводило из равновесия. Я, в конце концов, даже после «2 girls 1 cup», лишь вздохнув, нормально так пообедал в своё время.

Другое дело — неподготовленный сухой мужчина, которого, для ясности, мы будем называть прекрасным именем Бануресан. Слышу — попутчик начинает как-то слишком глубоко дышать. Оборачиваюсь к нему — а Бануресан красный, как рак. И частая-частая испарина на лбу. Спрашиваю его, мол, друг, с тобой все порядке? Ты себя нормально чувствуешь? Не может говорить — показывает пальцем на мой экран с фильмом. «Turnitoff, for god sake, please, Turnitoff». Выключаю. А его, между тем, уже повело. Он склонился к креслу напротив, обхватив себя в районе живота. В общем, я понимаю, что всё идет к заблёванному салону самолёта. На нас уже начинают обращать внимание другие попутчики.

«Всё под контролем»,- показываю им жестами. Но понимаю, что нет. Бануресану становится всё хуже. Блядь, что же делать. На лицо — типичное отравление хуёвым кино. Копаюсь в ручной клади, нахожу плеер с закачанным саундтреком к фильму «Хранители». Пытаюсь вставить наушники в уши больному. Это хоть немного должно снять боль, я думаю. Судорожно жму кнопку вызова стюардессы. «Что случилось?»— у стюардессы табличка с именем Гуфран. Бануресан начинает блевать. Смотрю на неё и показываю на свой экран, где на паузе — стоп-кадр «Защитников». Кивает и убегает за помощью.

Тем временем мой жест стюардессе заставил ещё несколько человек взглянуть, что же за кино вызывает столь яркие рвотные рефлексы. Через пять минут блюёт уже половина салона, а ведь ещё даже не разносили касалетки с карри. По громкой связи капитан сообщает, что ситуация на судне вынуждает совершить экстренную посадку в Катаре. Обещает оказание скорой помощи каждому пострадавшему от российского кино прямо в аэропорту. По его словам, у посадочной полосы уже ждут машины реанимации с закачанными заранее короткометражными фильмами Нила Бломкампа и анимационными сюжетами Миядзаки в капсулах.

Бануресан уже начинает тошнить своими внутренностями, когда мы, наконец, приземляемся в международном аэропорту Хамад. Медики куда-то забирают его и других тяжелых пассажиров. Остальным показывают последний сезон «Фарго». Меня ничего не беспокоит, чувствую себя нормально. Пройдет еще несколько часов, прежде чем все пассажиры придут в норму — и я ищу тихое и безлюдное место в зале ожидания аэропорта. Ловлю вайфай и снова включаю «Защитников». Да уж. Так себе фильм, действительно.